Храм Живоначальной Троицы обеспокоен дальнейшей судьбой Бахрушинского приюта

Бахрушины – одна из самых уважаемых московских купеческих семей начала прошлого века. Они были известны не только как предприниматели, но и как «профессиональные благотворители». Один из даров братьев Бахрушиных столице – приют для мальчиков-сирот в Сокольнической роще. Все здания были построены в сжатые сроки и практически в одном стиле. В центре возвышался храм Живоначальной Троицы. Сейчас постройки находятся в плачевном состоянии, - говорится в сюжете программы "Новости культуры".

Сиротский приют, основанный братьями-меценатами Петром, Александром и Василием Бахрушиными сегодня словно парк-призрак. И если храм, расположенный на этой территории реставрируется, то окружающие его здания превращаются в прах.

Корпуса приюта Бахрушиных в заброшенном состоянии уже не первое десятилетие. Пространство, где раньше созидали – растили будущих ремесленников, которых и сегодня так не хватает стране, сегодня используют как натуру для фильмов ужасов. Полуразрушенные корпуса – под угрозой сноса.

Все это время Росимущество, на балансе которого находится памятник культурного наследия Москвы, никаких действий по его сохранению не предпринимает. Приход храма, предлагает всю территорию, когда-то принадлежащую приюту Бахрушиных, передать ему.

«Храм просто просит, чтобы вернуться к той идее, которая была заложена в основе этих зданий, – говорит протоиерей Сергий (Чуев), настоятель Храма Живоначальной Троицы. – И чиновники от Росимущества утверждают, что это просто невозможно. Все, что угодно предлагается взамен – лишь бы потихонечку убить эти здания до конца, сравнять это все с землей под бульдозер».

С Храмом Живоначальной Троицы уже поступали подобным образом: в 1920-е собор был закрыт, купола снесены, крыльцо в русском стиле разрушено, живопись замазана. Архитектурные красоты нещадно перепланированы под нужды издательства «Мир». Собор раздробили на этажи и комнатушки – до сих пор в лики врезаются балки, а меж стильных арочных окошек – зияют прямоугольники советских рам.

«Мы связывались с музеем архитектуры и с очень серьезными хранителями фотодокументов и нашли только два изображения храма, по которым мы можем воссоздать этот храм», – рассказывает инженер-реставратор Елена Николаева.

Красного кирпича, с пузатыми колоннами, узорчатыми, как у терема, окнами – Храм Троицы Живоначальной в русско-византийском стиле – был единственным в России, построенным специально для сирот. Когда раскрыли живопись – остолбенели – на конхе алтаря обнаружили лик юного Спаса Эммануила, как у Васнецова.

«Раз эта роспись сделана по образцу Владимирского собора в Киеве, и Васнецов здесь недалеко жил, то не исключено его авторство», – считает реставратор Александр Чепурной.

Уникальный архитектурный ансамбль соответствовал важности благотворительного проекта меценатов Бахрушиных. Устав приюта рассмотрел и «высочайше утвердил» сам император Николай Второй.

«Этот приют был по семейному, а не по казенному типу, – поясняет педагог Ирина Манохина. – По опыту английских приютов, которые по 12 человек. Это как семья. Здесь – не по 12, слишком дорого было содержать такое количество. Здесь по 20».

День воспитанников приюта начинался с молитвы. Затем стипендиатов обучали наукам и ремеслам. Вот подлинная хроника: ребята в электромеханических, слесарных, художественных мастерских. Бахрушины ставили главную задачу: социализировать своих стипендиатов. Отсюда юноши выходили с профессией и умением зарабатывать на жизнь. Эти традиции желают возродить и сегодня.

«Можно было бы воссоздать здесь блестящий кадетский корпус, – считает протоиерей Сергий (Чуев). – Такая идея тоже высказывалась неоднократно, потому что территория имеет обособленный вид, здания находятся непосредственно друг от друга в непосредственной близости и сгруппированы друг относительно друга – все очень удачно расположено.

Даже знаменитая Марфо-Мариинская обитель, в которой был приют для девочек, уступает Бахрушинскому приюту – говорят эксперты. И ратуют за сохранение всего комплекса зданий. Ведь такой ансамбль – редчайшее явление в русской архитектуре.