Виновников за снос старой Москвы и других памятников наказать невозможно

Еще недавно это сотрудничество было трудно даже представить. О каком сотрудничестве за контролем снова памятников может идти речь, если это одна из самых коррумпированных областей строительства. По сообщениям СМИ можно отследить, как целые комплексы зданий исчезают с карты страны бесследно, а кругом все шито да крыто.

Только благодаря годовщине войны 1812 года общественность и прокуратура заметили, что усадьба Бородино застраивается частными домами. Только благодаря активности членов Общественной палаты писательский поселок Переделкино не превратился окончательно в городок частных коттеджей. Еще не решена судьба «дома Болконского» на Воздвиженке, который уже обнесен лесами и готовится получить надстройку, доходный дом Быкова на 2-й Брестской улице, так и не восстановленный после странного пожара, дом Мельгунова на Старом Арбате, от которого остался один фасад, остальное снесено. В Общественной палате назвали и другие проблемные места: застройка на территории подмосковского заповедника «Радонеж», опасения, которые вызывает план реконструкции исторического центра Петербурга и др.

Департамент культурного наследия Министерства культуры озвучили цифры: за прошлый год исчезло 35 объектов культурного наследия, это должно было означать, что заведено 35 уголовных дел, но это оказалось не так.

"Нет политически ответственного человека. Не к кому обращаться, некому звонить, когда стоишь над котлованом, в котором экскаваторы сносят памятник культурного наследия. Можно дозвониться в милицию, приезжает наряд — и уезжает, потому что невозможно ничего доказать: умышленно или неумышленно наносится вред памятнику и памятник ли это... Надо признать: соответствующая статья УК РФ № 243 совершенно не работает на территории России", — объяснил проблему председатель комиссии по культуре ОП Павел Пожигайло.

Причины, по которым статья закона «Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры» является фикцией, перечислялись больше часа. Полная неспособность и неготовность принять в проблеме участие со стороны участковых уполномоченных; отсутствие полного реестра памятников; юридическая сложность в выборе истца, ответчика, пострадавшего (были случаи, когда пострадавшим записывали сотрудников Министерства культуры). Представители ФСБ и МВД выступили с инициативой создать специальную комиссию по расследованию таких преступлений.
Представитель МВД Павел Митягин (старший инспектор по особым поручениям 3 отдела Управления по организации дознания) обнародовал неизвестную ранее статистику.
"По нашим сведениям, в 2010 году по всей стране было возбуждено всего 50 таких дел, из них лишь 5 ушло в суд. В 2011 68 уголовных дел, 5 направлены в суд. За первое полугодие 2012 года 25 дел, из них 4 дошли до суда", - заявил Митягин.

Митягин заявил также, что почти все расследования в области разрушения старых зданий, памятников и пр. прекращаются в основном за отсутствием состава преступления. Выявить преступления в этой сфере почти невозможно, а специалистов с достаточным образованием для того, чтобы заниматься такими делами, в МВД нет.