На военный роток, или расслоение ликвидаторов

Думаю, никто не обвинит меня в уважении или слабости к военному сословию, учитывая наше уголовное дело, но в полевых условиях все ликвидаторы заслуживают права на общественную отдушину, даже когда изливают душу анонимно.

Сердюков приехал официально для того, чтобы с барского плеча подарить пострадавшим обещанные военным квартиры, а неофициально – чтобы проверить выполненный фронт работ и отдать приказ сворачиваться. С сегодняшнего дня из Крымска выводятся войска, те самые 5,5 тысяч, а по словам военных 10 тысяч человек. Это те, кто выгребали без масок и специального снаряжения канализацию вперемежку с илом, выполняли самую грязную и вредную работу, с перерывом на обед в 15 минут, под маты и небрежные покрикивания «старшого». Это все солдаты-срочники и контрактные служащие среднего звена. Признаются, что завидуют ППСникам, которые получают гораздо больше за махание палочкой и патрулирование улиц.

Вот что они говорят. Уже который раз за эти 2 дня слышу одно и то же от подразделений из совершенно разных регионов: «Собрать всю эту администрацию и потопить. Посмотрим, что они делать будут!» Замечу, что военные, как бы привыкшие к унижениям, насилию и неравноправию в силу профессии и устава, возмущены спланированным утоплением гораздо серьезнее самих пострадавших.

В этом нет ничего удивительного. Так получилось, что во всей этой истории сторона, самая очищенная от материальной заинтересованности и в то же время самая подневольная, это как раз рядовые военные. Дело в том, что за все проведенные работы военные не получили ни копейки.

Бунтовать им запрещено, вплоть до забастовок, требовать чего-либо через суд никто и не помышляет, так как никаких документальных оснований нет: Минобороны ничего им не обещало, только приказывало. Правда, от выполнения приказа все равно многие отказались (увольнениями их уже не запугаешь, многих насильно держат сверх контракта). А приехавшие на ликвидацию военные искренне пытаются уверить себя и других, что делают совестливое дело: «Не дай бог с нами такое случится, кто поможет?»

Повод к возмущению у военных вполне понятный: работникам МЧС в день платят по 1 тысяче руб. сверх текущей зарплаты (во что слабо верится – наверняка еще больше). Военным положены командировочные 300 руб. в день, и даже эти деньги они не получают. Кроме того, в их среде пускают ложные слухи, что волонтеры получают за работу по 1 тыс. руб. в день от Ткачева. Что это за волонтеры, неизвестно, скорее всего, нашистский лагерь. Есть сведения, что на днях проводился сбор средств от населения на пропитание нашистов.

По словам военных, которые следят за новостями, о них там вообще не упоминается (скорее всего, чтобы не волновать население информацией о присутствии военных). Все заслуги по ликвидации последствий приписываются силам МЧС. В самом деле, достаточно походить по дворам в любом пострадавшем районе города, повсеместно зеленеют отряды солдат, кое-где волонтерские группы. Ни разу не видели МЧСников за грязной работой. А вот по лакированному центру стройные ряды МЧСных палаток, сами они с наглыми довольными лицами, развалистой походкой курсируют в избытке.

Естественный вопрос: за что платят МЧСникам, если не за молчание? Это совпадает с мнением населения. Они непосредственные свидетели массовости и безвсетности людских потерь, стремительного заметания могил. Они лучше всех знают, где находятся братские могилы. Они – непробиваемая стена непробиваемой цифры ( на сайте «Крымск-2012») в «153» трупа, это те, кому «посчастливилось» попасть в счетчик. Ну что ж, слава чрезвычайным могильщикам.